Silow's Herald # 14

Вчера вечером отпустил отчаянно симулирующего Щи Джина домой (детей надо баловать, только тогда из них вырастают настоящие разбойники, как справедливо заметил классик), а уж с экзергией расправился сам, по нашему, по стариковски...

Утром выполнил "зарядочную повинность", реанимировал себя водными процедурами. Взялся звонить Марку (он просил его разбудить поутру, ежели сам не встанет). Звонил минут пятнадцать. Плюнул, пошел стучать в дверь. Как в Томе Сойере - ''No answer!" Постучал сильнее. Плюнул вновь, решил, что дело молодое, пущай ужо поспит - что он, женьшеня не видел? На лестнице столкнулся с ним - поднимался будить меня (пока я ему стучал, он мне звонил). Англичане, все-таки, не американцы - он давно торчал внизу и хлебал кофе из машины. Приоделся, правда, так, как наши дачники не одеваются - холщовые рубаха и штаны, не ведавшие прикосновения утюга. Сразу ясно - аристократ. Мне аж неудобно стало в своих отутюженных одеяниях на серую тему.

В девять подали автобус, пока туда загоняли студенческие массы, пока пытали нас с Марком - почто остальной преподсостав, даже записавшийся, не едет, то, да сё - выехали в 9.30. Это уж по всему миру так принято...

Приехали в место злачне, место прохладне - речка течет, со всех сторон горы в хвойном лесу. Лепота! Чисто - Восточная Сибирь. Какая-нибудь падь на таком расстоянии от Байкала, что его уже и не видно. Ровные участки заняты женьшеневыми посадками (сверху они покрыты черной пластиковой сеткой - для чего, никто не знает). Походили по какой-то усадьбе. Все сделано в старокорейском стиле, в мусорном бачке имеют место быть многочисленные бутылки от "Джонни Уокера", на крыше - тарельчатая антенна, в углу двора, возле туалета типа "сортир" привязана кормовая собака. Марк заверил меня, что собак не ел. Может и не врал - англичанин, все же.

Зачем сюда привезли - выяснилось позже. На брегу речки в беседочках сервировали завтрак. Завтрак народом был одобрен все исконно корейское, вплоть до блинов с разной снедью, каковые нам перевели, как "корейская пицца". Ну, пицца, так пицца - очень даже неплохо. Из питья выдавали макколи - традиционное корейское рисовое вино. По русски, так бражка - бражкой. Не понравилось...

Поехали дальше, прибыли в городок Кумсан (а ежели читать аглицкую транслитерацию - Джёмсан). Примкнули к процессии, но не тут-то было - протащили в её голову. Пошли следующим порядком - впереди знамена и религиозная символика, следом - городские власти, два детских ансамбля народного корейского танца, группа служителей культов (главным образом, шаманы), мы, недостойные, военный оркестр, до батальона старичков в белых кепках (чтобы не потерялись), расслабленные в креслах-каталках в сопровождении медиков, широкие народные массы. Все это пляшет с видимым удовольствием.

В процессии прибилась к нам голубоглазая блондинка с пышным бюстом, назвавшаяся Ланой. Слово за слово - выяснилось, что из Узбекистана, учится в Чунамском Университете. "А вы, ребята, где учитесь, вы из Штатов?" Вот тут-то и наступил "момент истины". Естественно, мы обиделись. Я ей по-русски, объяснил откуда мы, и, что, даже с минимальным опытом общения с иностранцами, можно заметить, что если люди не оскаливают патологическое количество зубов, каковым нет места во рту, то они, как правило, не из штатов. От растерянности, попыталась с Марком говорить по русски, совсем стушевалась, нарисовался её корейский бой-френд, полез знакомиться - "Вы из Узбекистана?". Да, типичные узбеки... Знакомство тактично замяли.

Совершили обряд поклонения "Holy Swine" (как я его определил) - груда валунов в два человеческих роста, вокруг свечи и курительницы, перед ней на подобии алтаря натуральная свиная голова, имеющая в пасти пачку манонов (десятитысячных купюр). Голове попели песни, потом взялись молиться. Все присутствующие опустились на корточки. Я тоже (делая вид, что так снимать удобнее). На корточках же и выползли из толпы.

Прошли к местам ленча. Меня познакомили с мэром, Марка не стали (и костюм не подходящий, и степени нет, и возрастом не вышел). Он, впрочем, не обиделся. Мэр тоже. После обмена речами ели вареных курей, имеющих вместо внутренностей женьшень, орехи, чеснок и прочие наполнители. Рвать их палочками - занятие неудобное и утомительное. После еды посмотрели пляски на эстраде. Потом кликнули добровольцев из публики. На эстраду влезли уже известная читателям Лана и еще две девицы, судя по ухваткам - наши. Из нашего университета вызвался один китайчонок. Добровольцы поплясали, получили призы. Главный достался китайчонку, понеже, он зашиб себе ногу от усердия.

Познакомился с монголом, учащимся в нашем университете. Зовут Амра, хорошо говорит по русски и английски, учит корейский и материаловедение. Посетили женьшеневый музей. Больше похоже на распродажу. Народу на добровольных началах предлагали даром настойку на женьшене. Гордясь собой, отказался. Понюхал в стакане у Марка, как и предполагал - гадость, сильно отдающая анисовыми каплями.

Народ распустили на шопинг. Амру, Марка и меня наш университетский особист отсек от остальных, повез в исторический монастырь. Как и все буддийские монастыри здесь, он оказался расположен в верховьях горной долины, на берегу горного же ручья. Монастырь основан еще до призвания на Русь варягов. Испили воды из священного источника, поставили благовонные палочки Будде, а я, дополнительно, - буддийским угодникам (со светлыми ликами) - на стене справа, и (судя по не особенно приятным лицам) демонам - на стене слева. Но коль место для свечек предусмотрено, чего же не поставить. Никто не возражал. Сфотографировались у гингко - ровесника Вильгельма Завоевателя (10 метров в обхвате).

Съездили на уборку урожая пятилетнего женьшеня. Подергали женьшень, все честно сдали. Угостились женьшеневым коктейлем: женьшень, молоко, мед, яйца взбитые вместе. Компоненты продаются здесь же по спекулятивным ценам (яйца, молоко и мед), на женьшень цены умеренные. Отметил, что женьшень в неимоверных количествах закупают женщины, тогда как мужчины делают вид, что он им и даром не надобен.

Наконец и нас отпустили в город - посмотреть. Обнаружили, что город больше похож на тайландский - те же запахи, обилие лотков на улицах. Сделали покупки. Амра купил довольно дорого концентрат красного женьшеня (для девяностолетней бабушки, которая давно не принимает твердой пищи), Марк - браслет-четки, я - новую пленку в камеру и разговорился с нашим поводырем. Лим Йин Бок оказался студентом-математиком, окончившим 2 курса Сеульского Университета, ныне служащим уже 20-й месяц в армии, теперь уже - в чине сержанта. Одет в штатское, стрижка модная, носит очки, выправка самая "математическая". По окончании университета хочет быть политиком. Марк заявил, что с политиками он вообще не разговаривает, но я его урезонил, что сержанты, в отличие от политиков, - самые порядочные люди, приведя анекдот о военном, женщине и дипломате. Анекдот имел успех. Сфотографировались с Лимом на память.

Свозили нас еще и в музей женьшеневых напитков. Опять устроили дискриминацию - студентов поили вином, нам с Марком и особистом поднесли по рюмке женьшеневой водки. Потом вручили подарки (по чинам). Студентам - женьшеневое вино и конфеты, нам, дополнительно, - какие-то женьшеневые "ломтики", помогающие от всех болезней (как всегда, простодушные корейцы известили нас, что ломтики - "очень дорогие").

По дороге домой попали в ливень. Дома обнаружил Криса, после розыска по телефону нашел Джу Хвана дома (аж в Сувоне), а не в церкви. Что-то у него случилось. Обещал в понедельник все доложить. Сходил на работу, Щи Джин исправно сосчитал и дафний и хлорелл. Шефша довольна - дописывает грант.

Опять корейцы волнуются. Теперь правые выступают против запрещения национального флага на всеазиатских играх. Правительства, в духе политики "солнечного сияния", решили не использовать ни северный (советский), ни южный (независимости) флаги, а воспользоваться флагом "единой Кореи" - голубой силуэт Кореи на белом полотнище. Да-а, проблемы у людей...