Латиница и кириллица-Конец XX в.: "Ползучая латинизация" (10)

Конец XX в.: «Ползучая латинизация» Если мы не хотим развалить федерацию, то с алфавитными войнами нужно покончить раз и навсегда. Наиболее вероятное развитие событий, которое могло бы привести к разрешению противоречия, — придание латинице статуса официально признанного альтернативного алфавита. В России процесс — не перехода, а медленного «переползания» — на латиницу начался с реформы Петра I. Процесс то резко ускорялся, как это имело место в 20-е годы прошлого века, то замедлялся, как в годы сталинской контрреформы, но не менял своего направления. Как мы видели, здесь действуют три фактора.

С XVIII в. латиница вызывает у нас фасцинацию. То, что престижно, модно, броско, связано с представлением о достатке и прогрессе идет в обрамлении латиницы. Есть аналогия, хотя и отдаленная, с использованием китайских иероглифов на Западе: они загадочны, красивы, приковывают внимание, с ними связано представление о гармонии и стабильности.

«Содержание» собственного алфавита требует затрат. Необходимы постоянные интеллектуальные усилия для создания средств, с помощью которых можно было бы точно передавать ту же информацию, которая передается с помощью иных алфавитов. Мы же давно встали на более легкий путь строительства «алфавитной башни»: если для создания сложного текста нам не хватало кириллицы, мы дополняли ее другим алфавитом. И в этом смысле мы уже давно не пишем на кириллице.

Сфера употребления кириллицы постоянно сокращается, а сфера употребления латиницы — расширяется. В эпоху глобализации, когда начинают конкурировать технологии, которые до тех пор не соприкасались (а письмо — та же технология), обреченной обреченной иногда оказывает не худшая, а та, которая по каким-то случайным причинам оказалась менее востребованной. С точки зрения информационной функции, кириллица ничем не хуже латиницы, но и левостороннее движение ничем не хуже правостороннего. Главная «вина» кириллицы в том, что ей пользуются на порядок меньше людей, чем латиницей.

⁶² Идеальный вариант альтернативной азбуки должен был бы позволять по записи теста средствами одной графики однозначно восстанавливать его запись средствами другой. Парадокс состоит в том, что добиться такой однозначности мешает использование в русской орфографии специальных правил для передачи слов, заимствованных из западных языков. Если мы запишем транслитом такие слова как йод, бульон, адъюнкт, брошюра и т.п., а потом вернемся к кириллице, то получим ёд, булён, адьюнкт, брошура. Конечно, не хотелось бы пользоваться словарем иностранных слов при переходе от одного алфавита к другому.

«Критическая точка» в истории русской письменности уже пройдена — уже сложился альтернативный латинский алфавит для русского языка. В связи с распространением Интернета такой алфавит — «транслит» — получил широкое распространение, а развитие мобильной телефонии дало ему дополнительный мощный импульс. Транслит — это не транскрипция, то есть не способ последовательной передачи звучания русской речи, и не способ транслитерации русских текстов, так как не передает их буква за буквой. Это приемлемый компромисс между транскрипцией и транслитерацией. Сейчас можно либо вести арьергардные бои с этим алфавитом, либо кодифицировать его употребление и выбрать в качестве стандарта лучший из нескольких вариантов [62]

⁶³ Транслитерация принята решением Украинской комиссии по юридической терминологии 19 апреля 1996 г.

То, что сделать это придется, поняли на Украине, где комиссия Верховной Рады регламентировала способ передачи украинских слов в официальных документах на языках, использующих латиницу [63]. Полтора века назад подобный альтернативный алфавит возник для сербского языка, еще раньше — для белорусского. Альтернативный алфавит существует для японского («официальная» система кунрэй), китайского (пиньин), корейского и других языков.

С возникновением альтернативного алфавита начинается период мирной конкуренции латиницы и кириллицы. В подобной конкуренции белорусская lacinka уступила кириллице (хотя условия конкуренции едва ли можно считать честными), в случае сербского языка, кириллица в последние годы явно сдает позиции, несмотря на то, что Конституция Сербии требует использовать только ее [64].

⁶⁴ Иванова И. Кириллица сдает свои позиции. — Эхо планеты. — 2002. — ╧4.

⁶⁵ Их иногда объединяют, используя аббревиатуру CJKV (Chinese — Japanese — Korean — Vietnamese).

Двухалфавитная графика кажется очень сложным решением. Однако первоначальный вариант кириллицы получил распространение среди южных и восточных славян, как мы видели, совсем не из-за своей простоты. Наоборот, перенесенная на русскую почву кириллица некоторое время усложнялась (распространение вязи). Не стремятся к упрощению и современные письменности Дальнего Востока [65], причем никакой тенденции к вытеснению их латиницей нет. То, что было общего у древней кириллицы и письменностей Востока, — это фасцинация собой и своим прототипом, идеей древности и гармонии. Но на Востоке латиница оказалась включенной в систему традиционного слогового и иероглифического письма, ей была отведена своя ниша. Если подобного решения не будет найдено для кириллицы, то в исторической перспективе ее едва ли что-то спасет от музеефикации.

Латиница и кириллица (10)